О том, как строить романтические отношения, выходить замуж и заводить детей, «Афише Daily» рассказали девушки, которые по разным причинам оказались в инвалидных креслах.
Оксана Заикина
Разведена, в отношениях, есть дочь
Часто, когда я знакомлюсь с кем-то и рассказываю о себе, у меня изумленно спрашивают: «Ты что, родила на коляске?» Есть стереотип, что это невозможно. Иногда даже девочки, которые сами находятся в инвалидных креслах, не верят в то, что такое может произойти.
Сейчас я в разводе, но замуж вышла, когда была уже восемь лет как в инвалидном кресле. К тому моменту у меня был большой опыт активной жизни на коляске: успела получить высшее образование, несколько раз влюбиться, походить по дискотекам. Вокруг меня было много друзей, и все проходило очень естественно.
Мой бывший муж моложе меня, он хороший парень, инженер по образованию, умный и способный, не на коляске. Чаще всего наши девушки выходят замуж за обычных мужчин, двуногих. Вместе мы прожили 7 лет. Без росписи жить с мужчиной нельзя — я очень консервативна в этом отношении. Идея о гражданских браках или свободных отношениях — это побег от реальности. Это похоже на запасной вариант — вроде я сейчас с тобой, но вдруг я встречу кого-то, кого полюблю больше, чем тебя. Это нечестно.
Причина расставания с бывшим мужем, конечно, не в том, что я на коляске. Мы разошлись, потому что начали развиваться в разные стороны: наши желания перестали совпадать. Он хороший человек, мы до сих пор в прекрасных отношениях. Он уделяет дочери много времени, ничего плохого о нем не могу сказать. Сейчас я снова в отношениях, у меня есть мужчина, с которым мы встречаемся уже три года. Коляска абсолютно не мешает заниматься сексом и иметь детей.
В 2005 году, через три года после первой встречи с мужем, я родила дочку Нику. В Москве медики уже начали принимать идею того, что женщина на коляске может иметь детей. Но я знаю, что в регионах до недавнего времени были большие проблемы с этим. Девочки и сейчас очень часто сталкиваются с неприятием, опасениями и получают предложения о прерывании беременности. Главный аргумент: ты сама инвалид, ты не сможешь растить ребенка. Сейчас появляются и другие знания, и новые технологии.
Тот факт, что ты находишься в инвалидном кресле и не ходишь, никак не осложняет беременность. Единственное — ты становишься такой тяжелой, что очень сложно, например, залезать в машину. Меня врачи даже тогда не отговаривали: я наблюдалась в районной женской консультации — и там меня все знали. У меня был хороший акушер-гинеколог, классная тетка. Когда я ходила к ней на плановые обследования, она мне все время говорила: «Когда ты уже с животом придешь, тебе ведь уже 27, сколько можно тянуть?»
Конечно, у всех возникают какие-то бытовые сложности: надо же ребенка купать, кормить, мыть, ходить на молочную кухню. Но можно сидеть и страдать, а можно воспринимать это легко и вести себя так, будто ничего особенного не происходит. Когда родилась Ника, я поняла, что я теперь мама — и это очень круто. Конечно, я пыталась найти какие-то удобные девайсы — креслица, столики, ванночки, удобные мне. В общем, все это можно решить.
Авария со мной произошла, когда мне было около 18 лет, и мама мне один раз сказала: «Как жаль, у тебя могли бы родиться очень красивые дети».
Самый трудный период — это когда дети маленькие и еще не умеют ходить. Ребенок все время на руках, надо быть постоянно рядом. Когда дети становятся более-менее самостоятельными, сложности возникают уже с детскими садами, потому что это проблемы недоступной архитектуры — везде эти лестницы, и ты просто не можешь попасть в детский сад. То же самое со школой — несмотря на то что доступ к школе, где учится дочь, есть, в самой школе остались все эти лестницы. Поэтому все мероприятия, которые проходят на втором или третьем этаже, я пропускаю.
Авария со мной произошла, когда мне было около 18 лет, и мама мне один раз сказала: «Как жаль, у тебя могли бы родиться очень красивые дети». Мне на тот момент было 20 лет, и я ответила, что просто еще рано, а в будущем у меня обязательно будут дети. Мама промолчала. Я тогда очень удивилась тому, что у нее нет веры в меня. Сейчас я понимаю, что она просто тоже из нашего стереотипного общества, которое не знает, что у людей на колясках может быть полноценная жизнь.
Со временем у нас с мамой возникли большие сложности во взаимоотношениях и мы практически перестали общаться к тому моменту, как я забеременела. Зато когда я родила, мой папа помогал гулять с ребенком, достаточно активно принимал участие. Они с мамой уже много лет в разводе.
Нике, моей дочке, сейчас 11 лет. Она уже дает мне советы, как жить, и, что самое интересное, глупостей не говорит. Она, например, не очень довольна моим сегодняшним мужчиной, так как уверена, что я гораздо лучше него. Она считает, что если взрослый мужчина выбрал себе женщину, то он должен идти с ней до конца, жениться на ней, завести детей. У нас с ней очень хорошие отношения, доверительные.
Конечно, дочь понимает, что я на коляске, она знает, что у меня есть ограничения в передвижении, и так забавно, когда она заботится обо мне. Я вижу, что она делает какие-то мелочи для меня, даже если ей дискомфортно.
С ее учителями у меня все нормально, я заботливая мамаша, постоянно на связи. Ника меня не стесняется, и я это точно знаю. Она хвалится, выкладывает в соцсети видео о моих достижениях. Недавно она рассказала, что у нее с подругой зашел разговор об инвалидах, и ее подруга стала говорить: «Это ужасно, это грязные люди, противные и неприятные, и вообще это опасно, если ты дотронешься до инвалида, то сам станешь инвалидом». Ника возмутилась и напомнила, что у нее, вообще-то, мама тоже инвалид. Девочка ответила: «Боже, бедная, и как же ты с ней живешь!».
Любовь не надо искать. Происходит то, что положено судьбой. Даже если будешь все время сидеть дома, любовь придет и постучит к тебе в дверь. Так было с моим бывшим супругом — он буквально постучался в мою дверь. А еще у любви нет возраста. Но когда ты становишься взрослее, любовь становится другой, более качественной. В молодости это какой-то адреналин, have fun, общие интересы. В более зрелом возрасте ты воспринимаешь любовь объемнее, теплее, глубже. Ты начинаешь замечать все слабости, но все эти слабости добавляют пряности в нежность этой любви. Моя самая большая любовь случилась не в юности.
Анна Денисова
В отношениях, собирается начать совместную жизнь с молодым человеком
С моим молодым человеком мы вместе уже три года. Познакомились случайно. Он тогда был водителем такси, подвозил меня, и в конце пути он попросил номер телефона. Я оставила номер и сразу же забыла об этом. А он долго писал, предлагал встретиться, и только через полгода я пошла с ним в кино.
Он сейчас живет на два дома — то у меня, то у себя. Не хочет жить с моими родителями. А у него мне сложно: это Подольск, а не Москва, к тому же квартира не такая доступная, как моя. Например, я там в туалет сама въехать не могу. Но мы планируем жить вместе.
С недавних пор я начала пересматривать свои взгляды на брак. Раньше я считала, что это обязательно: все девочки этого хотят, значит, я тоже. А мой молодой человек считает, что свадьба сама по себе ничего не меняет, что это навязанная государством процедура. Зато он серьезно относится к венчанию — это перед богом, это навсегда. А штамп в паспорте и убрать можно. Сейчас я немного растеряна: можно, конечно, и без штампа в паспорте жить счастливо. Но когда вы просто встречаетесь, можно поссориться и сгоряча расстаться, а потом всю жизнь жалеть. А развестись не так просто.
Раньше я хотела пышную свадьбу, потому что это повод собрать большое количество друзей, родственников. Может быть, похвастаться. Хотела выкуп, платье, тамаду — чтобы все сказали потом: «Ну ничего себе, какая свадьба!» Но главное, конечно, чтобы близкие люди были рядом.
Мысли о том, что я могу остаться одинокой после травмы, мучали только в самой реанимации. Но даже в больнице на меня обращали внимание ребята, делали комплименты. Правда, большинство этих ребят тоже были на колясках. Я сама бы не хотела связать свою жизнь с человеком на коляске.
В начале наших отношений я испытывала дискомфорт — даже не из-за того, что ему приходилось помогать мне с коляской, а из-за того, что на нас смотрели косо.
Есть семейные пары, в которых и муж, и жена находятся в инвалидных креслах. С одной стороны, человек на коляске лучше знает какие-то тонкости. Например, надо спать аккуратно, чтобы не столкнуть с кровати свою половинку на коляске и не сломать ей ногу. Но я не понимаю, как два человека в инвалидных креслах делят пространство: кто с какой стороны к кровати подъезжает, кто кому двигает коляску, чтобы забраться. Чувства чувствами, но я себе такого не представляю.
В начале наших отношений я испытывала дискомфорт — даже не из-за того, что ему приходилось помогать мне с коляской, а из-за того, что на нас смотрели косо. За границей, например, на тебя могут посмотреть не потому, что ты на коляске, а потому, что ты, например, хорошо выглядишь или ярко одета. У нас меньше, чем раньше, но все же такие взгляды есть. И я так чувствовала это первое время — мне было от них очень уж не по себе. А еще было страшно, что он это тоже увидит и начнет ко мне по-другому относиться.Я очень боялась знакомиться с его родителями. Но его мама отреагировала хорошо, она умная женщина. Я хочу ребенка, и я считаю, что это предназначение, которое обязана выполнить каждая женщина. Конечно, в беременности трудности есть. Во-первых, это всегда кесарево сечение. Плюс на поздних стадиях живот становится очень большим и ты буквально ничего не можешь сама делать. Бывает спина слабая, а ребенка надо на руках держать.
Со стороны я не вижу никакой разницы между тем, как находят любовь здоровые девушки и девушки на колясках. И тем и другим может попасться козел какой-нибудь. Парню на коляске найти здоровую девушку гораздо легче, чем девушке на коляске найти здорового парня. Ведь в женщинах почти всегда заложен материнский инстинкт, желание заботиться о ком-то. И когда находится хороший, веселый парень на коляске, девушки очень охотно откликаются на то, чтобы ему помочь, — им это нравится.
Анна Драгина
В отношениях, живет с молодым человеком
У меня есть молодой человек, мы живем вместе у меня в квартире, с моими родителями. Мы еще учимся в институте, и у нас пока нет денег на отдельное жилье. Зато вместе.
Мы познакомились в Словении 5 лет назад. Мне было 16 лет, а ему — 15. Он тоже сломал спину, и мы поехали туда на реабилитацию. Так получилось, что и мне дали путевку, и ему.
Как любая девушка, которая родилась в России, я хочу замуж. Наверное, общество сильно давит на то, что должно быть все узаконено.
Но главное — это любовь. Как любая девушка, которая родилась в России, я хочу замуж. Наверное, общество сильно давит на то, что должно быть все узаконено. Наши родители нас совсем не торопят, торопят бабушка с дедушкой, они менее современные. Родители считают, что лучше сначала проверить отношения, да и тоже относятся к браку как к формальности.
При этом я плохо отношусь к русским свадьбам-гуляньям. Моя свадьба была бы в узком кругу: семейные посиделки с родителями и близкими друзьями, без пышных нарядов, без фаты и сотен гостей, половину из которых я больше никогда не увижу в жизни.
Обязанности по дому у нас четко разделены. Например, я не могу помыть пол, зато пропылесосить вполне могу, мне это удобно. Когда мы меняем постельное белье, я занимаюсь подушками и одеялом, а простыню у меня стянуть уже не получается. Везде есть такие нюансы: вплоть до того, что, когда мы готовим салат, я режу помидоры, а он их моет. Готовим вместе: он помогает налить воду в кастрюлю, в чайник. Когда я ездила на работу, он меня загружал в машину утром, я его довозила до метро, и на месте меня уже разгружали либо охранники, либо он, если доезжал до работы со мной.
На свидания мы не ходили никогда. Естественно, мы бываем в ресторанах и кино, но это не воспринимается как свидание. С самого начала у нас началась какая-то бытовая жизнь и привычка принимать решения вместе.
Мы семья. Я его давно уже представляю своей семьей, я даже не считаю, что он мой «молодой человек», он уже часть меня. Наша любовь живет уже 4 года, и пока она точно не намерена умирать.
Идеальная семейная жизнь для меня с моим любимым — это стабильная интересная работа у обоих, от которой получаешь огромное удовольствие, отдельное от родителей жилье, дети, достаточные зарплаты, для того чтобы содержать этих детей. Хочется не зацикливаться на деньгах — хочется просто жить, заботиться о детях, любить друг друга. Я хочу родить двоих или троих.
Евгения Воскобойникова
Разведена, есть дочь
Моей дочке два с половиной года, но я уже год как в разводе со своим супругом. Мы поженились, после того как я оказалась в инвалидном кресле, и до этого мы не были знакомы. В общем, мой муж видел меня только такой, какая я есть сейчас.
После травмы у меня были отношения с мужчинами, и в этом смысле я не придавала большого значения своему положению. Хотя многие мои знакомые говорят, что не будут заводить никаких романтических отношений именно из-за своей инвалидности. Я всегда была сторонницей другой точки зрения: неважно, как выглядит человек, как его воспринимают окружающие, но важно, как воспринимает его вторая половина. Очень часто бывает, что с одним из супругов что-то происходит и он начинает обвинять другого во всех своих бедах и неудачах. В таких случаях говорят: «Я теперь такой, ты же меня скоро бросишь, не будешь любить таким, какой я есть сейчас». И рано или поздно это приводит к тому, что действительно супруг разворачивается и уходит, потому что не выдерживает такого эмоционального напряжения.
Врачи скептически относятся даже не к желанию — я не обсуждала c ними, можно ли и нужно рожать, — а к самой беременности.
Когда я решила завести ребенка, у меня не было никаких внутренних препятствий. Другое дело, что врачи скептически относятся даже не к желанию — я не обсуждала c ними, можно ли и нужно рожать, — а к самой беременности. Врачи государственных клиник сначала смотрели на меня с опаской, переживая, видимо, что на них упадет такой груз ответственности. Но в итоге я рожала в частной клинике, одной из лучших в Москве, и там все относились ко мне как к любой женщине, которая носит ребенка, то есть как к чуду, как к чему-то очень классному. И они даже были благодарны за возможность принять роды у такого специфического человека, как я.
У меня неплохо складывается карьера, есть ребенок, но как таковой личной жизни у меня нет. Пока я не совсем понимаю, какой мужчина мне будет нужен, для того чтобы он взял на себя такую огромную ответственность — меня в инвалидном кресле, да еще и с ребенком. То есть это должен быть мужчина-герой, а таких, к сожалению, мало.
Мои мама и папа живут вместе больше 35 лет. Они для меня пример для подражания, и когда я выходила замуж, я надеялась, что моя семья будет такой же крепкой. К сожалению, не сложилось, но я не отчаиваюсь — уверена, что рано или поздно я найду того, с кем захочу прожить всю жизнь.
В момент, когда ты получаешь такую травму, ты в последнюю очередь думаешь о любовных взаимоотношениях. Тогда я не представляла, как буду жить дальше в бытовом плане, то есть самостоятельно выходить из дома и куда-то перемещаться. С течением времени эти проблемы становились рутиной, и я начала думать, как быть с отношениями и со всем остальным. Все равно ведь есть психологические комплексы на эту тему. Но и они со временем прошли.
У родителей тоже никогда не возникало вопроса о моем замужестве, потому что поклонники у меня были всегда. Даже когда я лежала в реанимации, ко мне все равно приходили мужчины, мои друзья, бывшие любовники. Все со мной общались, поддерживали. Ведь дело не в том, как ты передвигаешься, какие у тебя сложности со здоровьем, дело в твоей голове. Если ты допускаешь мысль, что ты можешь кому-то понравиться из-за твоих внутренних качеств, тебя обязательно полюбят.
Анастасия
Замужем, есть дочь
Когда я оказалась в инвалидном кресле, я уже была замужем. Авария произошла 10 лет назад. Наша жизнь круто изменилась. Если прежде я была стройной и красивой молодой женой, бегала на шпильках, то тут оказалась инвалидом на коляске. Дочке было 3 с половиной года, и она тоже не смогла принять меня в инвалидном кресле.
Мы, конечно, красивые, сильные, но мы на колясках, а мужчины все равно краем глаза смотрят на крепкую попу и стройные ноги, и поэтому нам, чтобы удержать своего мужчину, приходится в разы больше доказывать и себе, и окружающим, и в первую очередь ему.
И мне, и мужу было очень трудно пережить это как морально, так и физически. Зато теперь можно сказать, что мы прошли огонь, воду и медные трубы. Именно в тот момент у меня появился огромный стимул к жизни. В плане реабилитации я выжала из себя все, чтобы максимально восстановиться. Я постоянно ему доказывала: «Вот, смотри, я и это могу, и то могу, я всего этого достигла сама». И еще я делала все, чтобы он снова обратил на меня внимание как на женщину.
Я проделала колоссальную работу, чтобы сохранить семью. Мы, конечно, красивые, сильные, но мы на колясках, а мужчины все равно краем глаза смотрят на крепкую попу и стройные ноги, и поэтому нам, чтобы удержать своего мужчину, приходится в разы больше доказывать и себе, и окружающим, и в первую очередь ему.
Сейчас муж меня любит без ума и без памяти, как в мои 18 лет. Он на меня надышаться не может, всем, чем может, он помогает, даже если я не прошу. Его даже огорчает, что я стала самостоятельной, что я к нему не обращаюсь за помощью, и ему в радость, когда я о чем-то прошу. Дочке сейчас 14 лет. Мне все говорят: «Никому не говори, что она твоя дочь, вы смотритесь как подружки».
Когда со мной произошло все это, свекровь очень помогала и мне, и моей маме. Они вдвоем были у моей кровати, потому что муж пропадал на работе, а дочка была еще маленькой. Конечно, до меня доходили слухи, что все родственники мужа шептались за спиной, какой он бедный из-за того, что жена инвалид. Но от этого никуда не деться.
А через какое-то время слегла и свекровь, ее парализовало. Тогда ее привезли ко мне, чтобы я ее как-то стимулировала, заставляла ходить. И я за ней ухаживала, но не постоянно, периодами. Год назад ее не стало.
Даже с мужчиной в инвалидном кресле можно себя чувствовать как за каменной стеной. В нашем случае гораздо сложнее — видимо, из-за физиологии мужчин. Они могут броситься на красивую картинку, а вот на отношения с инвалидом не все пойдут.
Валерия Леонова
Свободна, детей нет
Сейчас я свободна. До этого были отношения, но сейчас, видимо, такой период: я особо не хочу. Еще не так давно я жила в маленьком городе с родителями, а теперь переехала в город побольше, живу одна в квартире, прочувствовала самостоятельную жизнь. Хочется пока пожить для себя.
В быту мне не так сложно одной, потому что я немножко хожу и в квартире обхожусь без коляски.
Мама меня торопит, говорит, что хочет внуков — причем без разницы, с мужем или без. Хотя сейчас меньше разговоров об этом, она немного смирилась — говорит, что, видимо, пока не время.
Я очень разборчивая. Многие думают, что если девушка на коляске, ей надо выходить замуж за абы кого. А я выбираю. Даже если я в таком положении, я прежде всего девушка — так почему я должна за первого встречного выскочить?
С бывшим молодым человеком я сама разорвала отношения. Он тоже был на коляске, мы познакомились в соцсетях. 3 года мы просто переписывались и не встречались. А потом как-то встретились и полтора года не расставались. Это была моя первая настоящая любовь, самые крепкие отношения. Разошлись мы из-за того, что оказались слишком разными по характеру.
Я болею с детства, но сама колясочников увидела впервые только в 2012 году. У меня не было таких друзей, я не знала этого мира. В том же году мы познакомились, я тогда только начала раскрываться, а он уже был сформировавшийся. Когда я начала расти, ему много чего не понравилось. Например, у меня повысилась самооценка, а это не все любят.
А еще в коляске я могу одеться как хочу — например, я могу себе позволить даже каблуки. Мне это как девушке очень надо, у меня всегда сантиметров 18 шпилька, меньше не бывает.
Я не вижу разницы между мужчиной на ногах и на коляске, мужчина и есть мужчина. Многие девушки думают, что если мужчина не в кресле, то с его стороны будет какая-то помощь. Но не всегда так. И мужчины-колясочники тоже бывают разные: есть такие, которым самим нужна помощь, а есть такие, которые тебе помогут, хоть и находятся в кресле.
Я очень хочу детей, уже полтора года мечтаю. Правда, ничего для этого не делаю. Вроде нужен муж, но сейчас и мать-одиночка не пропадет. Но у меня детей нет, потому что нет стабильности.
У меня нет охоты за деньгами, но я бы точно не стала встречаться с жадным человеком. И с неработающим тоже. Я все время говорю, что мне не нужен альфонс. Мне нужен мужчина, который будет меня обеспечивать. Еще я не люблю пьющих. Любой алкоголь делает из мужчины свинью.
У меня есть два варианта: ходить и кататься. Но я выбираю коляску, потому что в ней я очень уверенно себя чувствую. А еще на коляске я могу одеться как хочу — например, могу себе позволить даже каблуки. Мне это как девушке очень надо, у меня всегда сантиметров 18 шпилька, меньше не бывает. Я знаю, что я красивая, но хочу быть еще лучше.
Ирина Яковенко
Замужем, двое сыновей
Я разбилась через два года после свадьбы. Мы были все в машине, и муж, и малыш, которому на тот момент было два с половиной года. За рулем была я, в аварии виновата я. Тогда я была беременна вторым ребенком, которого сохранить не удалось.
А в том, что я оказалась в кресле, виноваты врачи — это была их ошибка. На момент травмы ноги у меня еще шевелились, я их чувствовала. А когда я проснулась в реанимации, уже не чувствовала. Никто ничего не объяснил. Меня не оперировали два с половиной месяца — я лежала сломанная, с открытым переломом плеча. Все были в отпусках, в отделении работали интерны, и они не торопились меня оперировать.
Второго ребенка я родила уже на коляске. Когда я пришла в поликлинику, врач на меня посмотрел и сказал: «Нет, ну это нонсенс. Без руки видела, без ноги видела, но чтобы беременная на коляске — ну это вообще». Родился прекрасный здоровый малыш, бегает сейчас вовсю, строит домочадцев.
Я пошла в платную клинику, потому что в нашем городе не могла физически попасть ни в одну женскую консультацию — везде ступени. Пришлось потратить на это больше ста тысяч рублей. В Москве, может быть, проще, но у нас в Барнауле — нет.
Наши дети принимают своих мам на колясках с рождения такими, какие они есть. Он ко мне подходит именно с той стороны, с которой я могу его поднять.
Сейчас я отучилась на сертификационного специалиста по доступной среде и в нашем городе стараюсь решать эту проблему. И начала с детских поликлиник. Потому что своего ребенка в детскую поликлинику я водить сама не могу, у нас поликлиника находится в доме на втором этаже. На первом этаже библиотека, в которую беспрепятственно можно входить, а мамочки с малышами поднимаются на второй этаж.
Я боялась, что не смогу взять ребенка на руки, не смогу с ним находиться одна, потому что он головку не держит. Но когда родился малыш и его привезли ко мне, все страхи тут же улетучились. Я была одна в палате, взяла его из люлечки на руки, приложила к груди. Человек — это такое существо, которое приспосабливается ко всему.
Наши дети принимают своих мам на колясках с рождения такими, какие они есть. Он ко мне подходит именно с той стороны, с которой я могу его поднять.
В идеале, конечно же, папа должен помогать, папа должен купать, гулять, играть. Но, к сожалению, не все так, как мы, девочки, хотели бы. Наш папа, например, любит в горы ездить, любит квадроциклы, снегоходы и все такое. Часто мы остаемся одни, когда папа едет на покорение очередных высот. Папа любит детей, он подключается в другие моменты воспитания, особенно со старшим. Старается влиять: он, например, не курит, занимается спортом, практически не выпивает.
Мою травму семья пережила очень тяжело. У нас у всех был такой стресс, что муж первый год со мной вообще не мог разговаривать. Конечно, он любил меня очень. Я всегда была публичным человеком: пела в клубах в откровенных и ярких нарядах, на меня всегда смотрели, у меня была очень хорошая фигура. И тут этого всего не стало. То есть внутри я осталась собой, но внешне все изменилось. Меня привезли на противопролежневом матрасе из Новосибирска, всю в трубках. Он старался как мог: стал зарабатывать больше денег на реабилитацию, находил всевозможные способы помочь — мне и иголки ставили, и пиявок, массажи делали, инструктор по ЛФК ко мне домой приходил целый год. Как-то он повез меня к целителю — ему сказали, что он всех на ноги ставит. Целитель жил на пятом этаже в пригороде без лифта. Он меня носил на пятый этаж на руках, наверное, месяц, каждый вечер.
Первый год вся моя жизнь выглядела так: проснуться — поесть — позаниматься — снова заснуть. Потом нашла в интернете реабилитационный центр. Мне купили коляску — огромный драндулет, с которым я справиться не могла. Я ревела, конечно. Прошло три года, я поняла, что за это время не купила себе ни одной новой вещи, я не была нигде все это время, разве что муж меня раз в месяц таскал куда-нибудь гулять, но я сидела в машине.
И потом я поняла, что так больше продолжаться не может, что у меня есть ребенок, и мой ребенок достоин того, чтобы ходить по музеям, чтобы я забирала его из детского сада. Мой ребенок достоин, чтобы я была мамой, а не домоседкой, которой нужно разве что пульт подать от телевизора. И в этот момент я решила, что все, на этом остановимся.
Мой муж сразу после аварии выбросил мои права, сказав, что я больше никогда за руль не сяду. Он сказал, что сделает все, чтобы я не купила машину. И я нашла работу на дому, полгода отработала, восстановила через друзей свои права. Потом купила машину. Первый раз, когда я поехала за рулем, муж сел рядом, и мы проехали буквально километр до парка. В конце пути я повернула голову и увидела на его лице испарину. Для него, конечно, это был подвиг — сесть со мной рядом. Зато сейчас, когда мы едем куда-нибудь далеко, за рулем нахожусь только я.
